Пару лет назад я устроился работать на завод. Работа не пыльная, в основном почти всё время сидел и гонял чаи в бытовке с мужиками. Уже давно угораю по дарк-эмбиенту и атмосфере постапокалиптики. А в России её навалом, и для души раздолье. 

Завод работает где-то на десяти процентах от былых мощностей и медленно загибается. Цеха грязные, чистились ещё при царе Горохе, некоторым станкам лет по пятьдесят и больше — всё ломается, одним словом. Цех, в котором работал я, стоит на отшибе заводской территории, вокруг него заброшенные административные здания, перегонные ангары и полуразрушенные цеха. Вот там-то я и любил бродить время от времени. Втыкал наушники, включал новый альбом какого-нибудь индастриал эмбиента и шёл гулять по огромной территории. 

В тот день было пасмурно, ветрено, накрапывал дождь, холодный какой-то для середины лета. Иду себе, в ушах играет музыка, вокруг куча необследованных зданий. Решил зайти в кирпичное, бывшее административное здание, четырёхэтажное. Не знаю, когда оно было построено, но полы там деревянные, кое-где провалились. Внутри было темно, так что я взял фонарь с собой. 

Поднялся на второй этаж. Там, насколько я понял, раньше был кабинет заведующего вспомогательными цехами. Старый стол из ДСП, стулья советские, с неудобными деревянными спинками, куча разбросанных бумаг на полу. Стало интересно, что могло остаться от прежнего хозяина внутри стола. Присел я на стул и стал рыться в отделениях стола, попутно пытаясь открыть запертый большой шкаф.

И тут услышал быстро приближающиеся шаги с характерным поскрипыванием досок. Они становились всё громче, и я понимал, что кто-то идёт в сторону этой комнаты. Я замер, сглотнул слюну и задержал дыхание, боясь поднять голову. Просто смотрел на шкафчик, не поднимая глаз. И услышал то, от чего до сих пор страх разбирает, когда вспоминаю. Шаги остановились перед входом в комнату, я услышал тяжёлое дыхание запыхавшегося человека и голос — прокуренный и грубый: 

— Сергей Дмитрич на месте?

Я трясся от страха, как маленькая девочка, еле сдерживая слёзы. Какой нахрен Сергей Дмитрич в здании, заброшенном лет двадцать назад? 

— Так он на месте или нет? — более грубо спросил этот кто-то, а я уже просто открывал рот, как рыба, беззвучно. 

— Отвечай давай, долго ты молчать будешь? — перешёл на крик человек. 

Я заплакал — натурально заплакал, хныкал, как ребёнок, молил всех богов, чтобы этот мужик ушёл, но он стоял в проходе, я чувствовал его тяжёлый взгляд на себе. Тогда я взглянул на него. Это был мужчина под два метра ростом, в грязной робе и с обожженными лицом, шеей и руками, в которых у него был небольшой газовый ключ. Он пилил меня взглядом, не моргая. Я чувствовал, что вот-вот, и он сорвётся. На секунду я чуть не отключился от ужаса, понимая, что этот мужик загородил своим телом весь дверной проём и что выйти отсюда можно только через окно. Последней каплей стало изменившееся выражение лица этого мужика — смесь отвращения и злости, а также появившийся в комнате горелый запах. 

Силой я заставил себя резко встать и просто прыгнул в окно, в котором давно уже не было стекла, пролетел три метра и упал на траву, покатившись кубарем, резко вскочил и, хромая, побежал в сторону своего цеха. Повезло, что ничего не сломал при падении. Мужики стали расспрашивать, что случилось и почему у меня ободранное лицо. Выдумал историю, что споткнулся о камень и упал в овраг. 

Через пару дней написал увольнительную из-за того, что снова видел того мужика. Меня послали забрать тросы для кран-балки, а идти надо было рядом с тем зданием. Не знаю, зачем я посмотрел на то окно, но он стоял там и смотрел на меня. И, что ещё более дерьмово, сзади к нему подошёл ещё один, в старом костюме, тоже обгоревший. Первый мужик показал на меня пальцем, не сводя взгляда. Он явно показывал меня своему другу, потому что тот, второй, молча кивнул и отошёл от окна. 

Я быстро добежал до склада, взял десять метров троса и, не оглядываясь, побежал обратно. Там я написал заявление на увольнение, отработал три положенных на испытательном сроке дня и быстро ретировался оттуда. Не знаю, кто были эти люди, да мне и не интересно, просто хотелось побыстрее оттуда убраться, а не расспрашивать о них.