Эту легенду мне рассказала бабушка, про те самые скалы, к которым я так любил бегать в детстве, но к которым меня не отпускали родители. Но слова ребёнку не преграда. В той скале были прорублены комнаты, во многих из них были завалены входы, и смотреть можно было только в окна. Но до них надо было ещё добраться: обвалы, заросли сделали своё дело. И змеи. Свет не попадал в узкие окна, только скупой луч солнца освещал узкую полоску пола, не давая света на всё помещение. А иные комнаты и этого не получали. Самые отважные люди забирались в комнаты, но находили там только пустоту и голые неприветливые стены.
А легенда гласила, что ещё до прихода христианства на эту землю в этих комнатах приносили человеческие жертвы: людей приковывали к стенам, к полу, и всегда несколько человек, иногда и так густо были друг к другу люди, что даже пылинке негде было упасть. А делалось это для устрашения, люди, обезумевшие от страха, кричали и выли, сея панику на другие комнаты и других несчастных в своём заточении. Для того, чтобы крики не прекращались, жрецы безжалостно вырезали некоторым людям языки, а в особо сложных случаях их вырывали. Люди вопили от боли и ужаса, заражая страхом и других. Эти вопли привлекали внимание духов смерти, духов прокажённых, бога дождя и мора, плодородия и жнецов, девушек и девочек, умерших девственными. Они делили между собой души, а на костях устраивали пир, мучая жертвы, разрывая их своими руками, вырывая у них глаза, отрывая губы, кусочки плоти. Далеко по долинам разносились вопли умиравших страшной смертью. Их души никогда не находили покоя, вынужденные ходить по земле. Считалось, что души уходили к морям, на берега, и там собирают камушки и ракушки, поэтому на море и на водоёмах можно увидеть блики, особенно по ночам.
А когда пришла на эти земли инквизиция, в этих скальных комнатах пытали людей. Оставляли их связанными на съедение диким животным. Или же обмазывали свиной кровью и оставляли на комариный пир.
И дескать души убитых, замученных и истерзанных людей бродят по скалам и живут в комнатах. 
В детстве боялся, но с возрастом понимал, что это всё было придумано родителями, чтобы я не бегал к скалам, обвалы были не редкостью. Уже будучи юношей мы с друзьями поспорили, что каждый из нас сможет заглянуть хотя бы в одно окно. Добирались долго, приходилось перелазить или обходить камни, пробираться через кусты, следя, чтобы не было змей.
Первым мы к окну послали самого храбрившегося, чтобы доказывал своё бесстрашие. Он с полминуты стоял, глядя на одно из каменных окон в стене, луч солнца еле попадал в него. Парень подошёл, с опаской посмотрел вглубь и медленно засунул голову в окно, держась руками за стены. Было видно, что он оглядывается, поворачивает голову. Вдруг, он резко тряхнулся, высунул голову и отшатнулся назад. На мертвенно-бледном лице отразился такой ужас, его синие губы шевелились. Он согнулся, закрыв лицо руками, рыдая в голос. И тут же он вскочил, словно рыча, вцепился пальцами в лицо, оставляя царапины и разрывая кожу, драл волосы, вырывая их целыми клочьями. Мы не успели к нему подскочить, ошарашенные, как он впился пальцами в глаза, изодрав веки, продирая их. При этом он так истошно вопил; мы схватили его, он вырывался и выкручивался. 
Мы так его ни разу и не навестили, его поместили в психиатрическую больницу. Говорить он больше не мог: тогда, у скалы, он откусил себе язык. Потерял он и зрение, его мать только как-то рассказала, что иногда он рвёт ногтями кожу на руках, на ногах, на животе. Когда его однажды попросили написать или нарисовать то, что он увидел, парень откусил себе указательный палец на правой руке. Мы никогда не ходили больше к скале и никогда не вспоминали этот случай. А я уехал из тех мест, чтобы сбежать от воспоминаний.